На самом деле, мама удивлялась вполне объяснимо, за пять лет на Соловках я действительно много узнала про поморов, поэтому никакая вводная лекция на полтора часа качественно дополнить мои знания не может. Но это ленинская библиотека, в которую я очень хотела бы попасть в рамках экскурсии, но это планы пока. И это был мой любимый лектор-экскурсовод Музея кочевой культуры. И да, это были поморы, само слово роднит с любимыми островами. Приятный вечер был изначально гарантирован.
Правда, за пару часов до выхода из дома меня так морило, что я почти уверилась в спокойном рандеву с кроватью. Ученик развеял мой сон (и кажется, к концу занятия перенес его на себя).

Поморы - жители берегов белого моря. Субэтническая группа, где радостно смешались русские, финно-угоры и прочие товарищи. Собственно, в последнею перепись населения поморы, как и казаки, часто записывали в графу национальность "помор", но пока достоверность хромает.
На википедии есть много фотографий дореволюционного времени. Выходные одежды были забавно-франтоватыми, благодаря близкой загранице и всеобщему процветанию тогда единственного выхода к морю. Моряки стоят в красивых сапогах, в норвежских матросках, жилетках с обязательными часами на цепочке.
Дальше буду отрывками, на память.
В селе Погорельцы уже более ста лет стоит мельница, если лопасти приделать, то даже рабочая. А странная конструкция позволяет нескольким мужикам развернуть её по ветру. Не "курьи ножки", но тоже весьма неплохо.


И, моё любимое, Белое море очень мелкое и каменистое. Судна там делали ещё до Петра, но не строили, а шили - доски внахлест соединялись ивовым корнем. Как рассказывали в Морском музее, Петр запретил строить иными способами, только голландским. И беломорцы аккуратно обили сверху свои шняки, чтобы шитья видно не было.

Мезенская роспись - моя любимая, самая деликатная, не пестрая. Там изображены легкие кони-лани с тонкими ногами. В Мезени есть своя порода лошадей-тяжеловозов, твердо стоящая на крупных и низких лапах.

Есть понятие поморских женок. Так как мужики почти все время были в море, женщины вели все хозяйство - сами детей растили, сами лед били, да рыбу доставали. Приехала экспедиция к старушке под девяносто, попроситься на чай и поговорить о былом. Та согласилась и назавтра к обеду позвала. Приходят, а там наважка, свежая, только сегодня пойманная.
-За навагой сын сходил?
-А пошто сыну ходить? Я што, сама не могу? Великое дело.
Зимой.

На слух записала поговорку: "Мяцко не помячешь, буди и не жил". Первое слово - сок от селедочки с маслом. Имеется в виду, если в такой жидкости хлебушек не помакаешь, не поешь, то и не жил словно.

Кофе в тех краях появилось раньше, чем в Москве и Петербурге. Но заваривали его по-русски, в самоваре. Планов на поездку на дачу все больше и больше, и боюсь, на главную цель - поставить сетку, времени не останется...